Женщины страстно любят только мерзавцев, это всем известно. Однако быть мерзавцем не каждому дано.(с)
Для обзоров ГП
Название: Арка Смерти. Часть 2. Человек?
Автор: elsiss
Бета: 2524104_aka_ alia
Размер: миди, 20 330 слов
Пейринг/Персонажи: Люциус Малфой/Сириус Блэк
Категория: джен, слэш
Жанр: ангст, драма, мистика
Рейтинг: NC-17
Предупреждения: возможен ООС, АУ в отношении некоторых персонажей, неаппетитные подробности лечения
Краткое содержание: Люциус в совершенно не свойственном ему порыве альтруизма решает позаботиться о странном существе, которое спасло его от бывших коллег, и даже не представляет, какой сюрприз его ожидает в будущем.
Примечание: Вторая часть цикла «Арка Смерти». Первую можно прочитать тут.
Размещение: запрещено без разрешения автора
Глава 1
Люциус резко пришел в себя, словно вынырнул на поверхность воды. Прислушавшись и не уловив подозрительных звуков, он осторожно открыл глаза. Над головой вместо привычного уже каменного потолка, поросшего плесенью и сочащегося влагой, тихо колыхались ветки деревьев. Не поверив себе, он проморгался и быстро сел, осматриваясь по сторонам. Увиденое пробудило воспоминания, которые дезориентированное сознание никак не желало восстанавливать.
Побег! Они совершили побег благодаря людям, присланным Темным Лордом. После того, как их всех переправили на берег и немного накормили, спасатели разделились на группы, каждая из которых взяла под опеку одного из бывших заключенных, чтобы доставить его в некое секретное место.
Все изначально шло слишком легко, и Люциус ждал какого-то подвоха. И дождался, стоило остальным группам раствориться среди деревьев.
Сопровождающие отвели его вглубь леса, по ходу немного поделившись информацией. Оказывается, пользуясь тем, что все дементоры Азкабана покинули тюрьму и присоединились к Темному Лорду, тот смог устроить побег своим последователям. Только вот… спасая им жизни, он, кажется, не планировал возвращать былые привилегии. Может, это касалось только Люциуса, но его сопровождающие высказались предельно ясно: Темный Лорд совершенно четко дал понять, что дарует лишь жизнь. А вот унижать и всячески издеваться над бывшими узниками «спасителям» никто не запрещал. И прилетевший аккурат после этих слов Петрификус в сопровождении Круцио четко показали, как именно собираются поразвлечься так называемые соратники, среди которых не было ни одного мага из ближнего круга. Сплошь молодые новобранцы, охочие до крови и чужих мучений. Парочку из них Люциус видел еще до ареста, но остальные были ему незнакомы. А вот они, судя по всему, о нем знали достаточно много, но словесные издевательства не шли ни в какое сравнение с физическими.
Вспомнив испытанное под воздействием двух заклинаний, когда страдания невозможно выразить даже криком или изменением положения тела, Люциус содрогнулся. Но в тот же миг на него накатил страх совершенно иного рода.
Дементор!
Люциус, несмотря на запредельную боль, заметил незваного гостя, появившегося на поляне, раньше наслаждающихся его страданиями «спасителей». Скованный заклинанием, он мог только следить за тем, как черная тварь перемещается от одного Пожирателя к другому, вытягивая их энергию, как они, полностью обессиленные, валятся на землю, а дементор, не замедляясь ни на секунду, уже летит к следующей жертве, чтобы продолжить свою зловещую трапезу. Боль от Круцио тогда еще бродила по телу, но, лишенный возможности двигаться, он с удивлением отмечал, что поведение дементора совершенно нетипично. Обычно они не действовали столь неразборчиво. Да и странно, почему он нападал на Пожирателей, если у них заключен договор с Лордом и его людьми...
В голове все сильнее свербила мысль, что это тот самый дементор, который был его посетителем в Азкабане. Тот тоже вел себя совершенно неадекватно и иногда своим поведением напоминал пьяного или зависимого от дурманящих трав. Когда этот дементор зачастил в его камеру, Люциус через какое-то время научился узнавать его, потому что другие, которые, впрочем, появлялись на верхних этажах тюрьмы не слишком часто — спасибо старым связям и ходатайству Нарциссы, явно оплаченному немалым количеством семейных денег, — вели себя совершенно иначе. Только этот неадекватный, казалось, испытывал эйфорию, впитывая его энергию и эмоции. Но в какой-то момент все менялось, и он, издавая странное шипение, резко улетал, скукожившись, словно от сильной боли. А Люциус не мог объяснить, чем вызвано столь несвойственное этой неживой братии поведение.
В их последнюю встречу тот вел себя еще более странно, чем обычно. Это случилось как раз тогда, когда Люциус умудрился подслушать разговор двух охранников, приправленный облегчением и паникой. Они говорили о том, что дементоры сменили хозяина и, больше не подчиняясь Министерству, решили покинуть Азкабан. А спустя несколько минут после такой радостной новости в его камеру вплыл ОН. Люциуса тогда охватил сильнейший гнев, ибо этому неадеквату похоже даже договоренности на высшем уровне были нипочем. А ведь Малфоя уже окрыляла мысль, что он никогда больше не встретится с этими мерзкими тварями.
И в тот раз… Этот его, можно уже сказать, «личный» дементор напугал его едва ли не до колик в животе. Почему-то показалось, что он зол, хотя такое понятие трудно даже представить в отношении неживой, вечно голодной твари, для которой люди — всего лишь пища, пусть и не в гастрономическом плане. И когда дементор впервые за все время прикоснулся к нему, запрокинув голову и, кажется, с наслаждением впитывая эмоции, Люциус решил, что тот собирается его поцеловать… высосать душу.
Он потом еще долго вспоминал этот момент и то, как холодный пот ручейками тек по спине и животу, неприятно щекоча кожу.
А в тот миг, когда резвившийся на прогалине дементор, выпив энергию всех Пожирателей, наконец, приблизился к нему, Малфой уже с полной убежденностью мог сказать, что это тот самый «закадычный друг», так полюбивший его камеру.
Хриплое дыхание, раздавшееся слишком близко, заставило сбросить оцепенение, и Люциус понял, что его уже не сковывают чары. Усилием воли поборов свой ужас перед мерзкой тварью, он схватил палочку из руки ближайшего лежащего или в глубоком обмороке, или уже мертвого Пожирателя и кинул в дементора заклинание. К сожалению, на единственное действенное средство — Патронус у изможденного тюрьмой и длительным общением с этими милыми существами Люциуса сил просто не было. Он и в лучшие-то годы ему особо не давался... А банальное Секо лишь взрезало медленно приближающейся твари плащ, не принеся ей никакого вреда.
Зато, кажется, разозлив. Люциус не успел удивиться, как дементор вновь схватил его за подбородок своей осклизлой ледяной рукой в жутких струпьях, с которой клочьями свисали следы не то кожи, не то какой-то серой пленки. Почему-то показалось, что он заглянул ему в глаза и… в тот же миг отпрянул. Такого Люциус точно не ожидал. Сложилось ощущение, что дементор впервые увидел его и увиденное ему не понравилось. Но радоваться странному поведению твари пришлось недолго. Вскоре она вновь стремительно приблизилась и, не раздумывая больше, прижалась прямо через тонкую вуаль, служащую ей чем-то вроде капюшона, ко рту Люциуса.
Сейчас, вспоминая свои ощущения, Люциус содрогнулся, но вместе с этим теперь он испытывал еще и омерзение от поцелуя, к которому его фактически принудила нежить. А в тот момент от понимания, что эта тварь собирается с ним сделать, его обуял неконтролируемый ужас. Он попытался сопротивляться, но руки ощущали лишь костлявый остов скелета под черным изношенным плащом и скользили по остаткам гниющей на костях плоти. От его сопротивления толку, естественно, никакого не было. Силы угасали, в мыслях замелькали картинки прожитой жизни, и свет медленно померк перед глазами.
— Мерлин всемогущий! — выдохнул Люциус, вспоминая свои ощущения. — Я же…
Он почувствовал, как его замутило, и едва успел отвернуться, чтобы не выблевать себе на колени остатки скудного пайка, который им выдали на берегу «спасители».
Когда спазмы в желудке немного стихли, он в изнеможении повалился на спину, но тут же с отвращением откатился подальше от вонючей лужи и уперся в чье-то тело. Замерев, боясь вдохнуть, Люциус осторожно повернул голову, чтобы глянуть, с кем столкнулся и… тут же вскочил, едва ли не аппарируя на несколько футов в сторону. Рядом то ли спал, то ли тоже находился без сознания — хотя вряд ли такое понятие можно применить к неживой твари — тот самый персональный дементор.
Люциус нервно заозирался в поисках чьей-нибудь палочки и лишь сейчас заметил, что прогалина усеяна телами Пожирателей, большинство из которых явно были мертвы или находились в глубокой коме.
Схватив первую попавшуюся палочку, которая к его радости приласкала теплой волной пальцы, он, стараясь не выпускать из поля зрения так и лежащего дементора, обошел тела. Несколько человек были мертвы, трое находились при смерти и лишь один, судя по всему, пребывал в глубоком обмороке. На всякий случай кинув в него Инкарцеро, Люциус осторожно приблизился к дементору.
Видеть того лежащим без движения и не подающим признаков жизни — странное слово для неживого существа — было необычно. Никто ни разу не слышал и не видел, чтобы дементоры даже замирали, а Люциус никогда не задавался вопросом: спят ли эти существа или отдыхают как-то иначе, если отдыхают вообще.
Видя, что дементор по-прежнему не двигается, Люциус быстро обыскал своих невезучих сопровождающих и собрал по карманам деньги и простенькие драгоценности, прекрасно понимая, что ему необходимо где-то затаиться. Темный Лорд, судя по словам его «спасителей», больше не испытывал к своему бывшему помощнику расположения и вряд ли простит ему весть о смерти целого отряда Пожирателей. А поскольку оный Лорд, кажется, вполне уверенно обосновался в Малфой-мэноре, то дорога домой Люциусу теперь точно была заказана. Поэтому все, что могло ему пригодиться в дальнейшем, он с легкой брезгливостью вытряхивал из карманов и кошельков усеявших поляну трупов, складывая свои находки в небольшой мешок из-под провизии, расширенный изнутри заклинанием. К счастью, чужая палочка вполне приемлемо слушалась, а магия от долгого пребывания в Азкабане не иссякла.
Хмыкнув, Люциус подобрал и остальные палочки, решив, что в военное время трудно предсказать, когда тот или иной трофей сможет принести пользу.
Наконец со сборами было покончено. Еще раз внимательно оглядев поляну и кинув опасливый взгляд на так и не очнувшегося дементора, Люциус устремился прочь, чтобы не оставлять на месте «преступления» следов своей аппарации.
Уже почти покинув поляну, он краем глаза заметил легкое шевеление. И тут же раздался странный хриплый стон.
Сжав в кулаке палочку, Люциус резко обернулся, но все было тихо. Затем вновь раздался невнятный хрип. И теперь можно было с уверенностью сказать, что звук исходил от дементора.
Он не знал на что решиться. С одной стороны, привычка проявлять чрезмерную осторожность с годами вошла в кровь, но с другой — любопытство не давало покинуть поляну. Все, что было связано с этим конкретным дементором, выпадало из привычной картины мира.
Аккуратно приблизившись, Люциус сосредоточился, чтобы в случае чего попытаться использовать заклинание Патронуса, и отчетливо увидел, что дементор слабо шевелится, скорее даже трясется не то от холода, не то от боли.
Не став дожидаться, пока тварь придет в себя и вновь попытается напасть, Люциус постарался сосредоточиться на воспоминаниях о дне, когда родился Драко, и твердо произнес:
— Экспекто Патронум!
Из его палочки вырвалось серебристое облачко, устремилось навстречу дементору и… пролетело мимо него, не причинив никакого вреда.
— Что за?.. — прошипел Люциус и, вновь сконцентрировавшись на хороших воспоминаниях, отчетливо проговорил заклинание.
В этот раз облачко вышло более концентрированное, напоминая формой птицу. Но тихонько постанывающий и по-прежнему дрожащий дементор, кажется, снова его не заметил.
Подойдя почти вплотную, Люциус в третий раз выпустил заклинание, приложив все свои силы. Какая-то крупная птица с длинным хвостом и на сей раз вылетела из его палочки и просочилась прямо через дементора, а тот даже не вздрогнул.
Не понимая в чем дело, Люциус, терзаясь непреодолимым любопытством и проклиная свое непонятно откуда взявшееся безрассудство, склонился над дементором и резко откинул истлевшую вуаль с его головы.
— Хр-р-р-сиус! — выдохнул словно через спазмы в горле тот.
Увиденное заставило Люциуса отпрянуть.
Череп дементора был очень похож на человеческий. Разве что на нем почти полностью отсутствовали кожа и мышцы. Лишь кое-где серые лоскутки прикрывали кость странного темного цвета, словно закопченную в дыму. Век, губ, крыльев носа и ушных раковин не было. Пустые глазницы, затянутые какой-то темной пленкой, слепо смотрели в небо. Безгубый провал рта демонстрировал осклизлую полость, в которой неповоротливой змеей едва ворочалось нечто, напоминающее остатки языка.
— Хр-р-р-сиус! — вновь захрипело странное создание.
Почему-то Люциус был убежден, что дементор пытается произнести его имя. Он не знал, откуда взялась эта уверенность, но практически не сомневался. И самым необычным казалось то, что тварь не вызывала того чувства стылого страха и безнадежности, которое обычно распространялось от ей подобных на несколько футов вокруг. Да, его внешний вид был омерзителен, но Люциус, в свое время вдоволь насмотревшийся на «красоту» Темного Лорда, не боялся больше безносых уродцев.
Странное поведение, отсутствие реакции на Патронус и внешность, чем-то напоминающая человеческую, — вероятно все это послужило поводом для внезапно поднятой палочки и произнесенного вполголоса:
— Гоменум Ревелио!
И Люциус совершенно не удивился, когда заклинание, споткнувшись о якобы дементора, вернулось обратно, показывая, что на земле лежит человек. Обыкновенный человек.
Преодолевая брезгливость и страх, Люциус прижал слегка дрожащую ладонь к груди этого существа, чтобы через несколько мгновений ощутить редкие, едва заметные удары сердца. Человек, еще некоторое время назад совершенно точно бывший дементором, был определенно жив.
— Как это возможно?!
С другого конца поляны послышался стон, показавший, что единственный оставшийся в живых Пожиратель начал приходить в себя. Повинуясь какому-то странному и совершенно необъяснимому порыву, Люциус попытался подхватить бывшего дементора на руки, но тот, несмотря на состояние крайнего изнеможения, оказался слишком тяжел для недавнего узника. Оставалось только применить заклинание левитации и быстро покинуть поляну.
Отойдя от злополучного места шагов на пятьсот, Люциус ухватил свою странную находку за безвольную костлявую руку и аппарировал.
Глава 2
Прежде, чем достичь финальной точки, Люциус совершил несколько промежуточных скачков, а поскольку приходилось тащить за собой еще и безвольное тело «дементора», то выдохся и магически потратился он изрядно.
Оказавшись на очередной лесной опушке, он внимательно огляделся, наметанным взглядом отыскивая нужные ориентиры, и, прошептав несколько заклинаний, шагнул вперед сквозь зарябивший в пространстве воздух… чтобы оказаться перед небольшим, но добротным каменным домом.
Учитывая, что Темный Лорд с комфортом разместился в мэноре — о чем не без ехидства сообщили ему так называемые «спасители» — туда ему теперь путь был заказан. Вернуться после устроенного на побережье означало верную смерть. Однако он опасался за свою семью, на которой Темный Лорд мог отыграться за его исчезновение. И если Драко в Хогвартсе до окончания учебного года по сути ничего не угрожало, то вот Нарциссу нужно было вызволять в ближайшее время. И все же сначала стоило отдохнуть, немного поесть и набраться сил, а уже потом строить дальнейшие планы. А еще на его попечении оказался этот странный недодементор-получеловек.
Люциус до сих пор не понимал, что заставляло его тащить ЭТО за собой. Он никогда не страдал подобным альтруизмом и не думал, что Азкабан настолько сильно повлиял на него. Но что-то не давало ему бросить непонятное существо, которое, как бы странно это ни звучало, спасло его от пыток и издевательств. Да и, надо признаться, в Азкабане оно тоже, несмотря на частые визиты, не наносило такого урона, как контакты с другими дементорами.
Подойдя к двери, Люциус прошептал очередное заклинание, переступил порог и, потянув недодементора за собой, сгрузил его на небольшую кушетку у стены в гостиной. И сам тут же без сил свалился на диван. Многочисленные аппарации, пережитое на берегу пыточное, голод и усталость от целой череды произошедших событий дали о себе знать, и он, шепотом активировав охранные заклинания, тут же провалился в сон.
Проснулся Люциус, когда за окнами уже стояла глубокая ночь. Почувствовав, как странно ощущает себя тело, отвыкшее от мягких диванов и перин, он потянулся, разминая затекшие мышцы, и понял, что зверски голоден.
Поднявшись, Люциус зажег несколько свечей и огонь в камине и отправился на поиски еды. Кое-что он нашел на кухне, в одном из шкафчиков, но припасов было немного. Перекусив крекерами и запив их водой, Люциус решил, что можно попробовать вызвать одного из эльфов мэнора. Все же он не привык самостоятельно заботиться о пище и комфорте.
Из размышлений его вырвал громкий стон, донесшийся из гостиной. Люциус сжал палочку и осторожно приблизился к дверям, не сразу сообразив, кто мог так стонать. Лишь заметив у стены на кушетке вяло трепыхающуюся кучу тряпья, он вспомнил, что приволок в дом странного недодементора.
Люциус осторожно приблизился к нему, держа палочку наготове. Тот продолжал метаться и стонать и, вроде бы, пока не представлял угрозы. Казалось, что он мучается от боли, но как ему можно было помочь? Осмотревшись, Люциус призвал с кухни стакан, наполнил его водой, преодолевая отвращение, приподнял голову странного существа и попробовал напоить его. Едва попавшая в рот вода вызвала приступ кашля, забрызгавшего все вокруг.
— Да чтоб тебя!.. — оставив тварь на кушетке, Люциус брезгливо отряхнулся. — И что мне с этим делать?
Недодементор снова застонал. Люциус приблизился, решив, что, если ситуация повторится, он больше и шагу в его сторону ни сделает. Однако, на удивление, новую порцию, вылитую тонкой струйкой, тот проглотил. Люциус смотрел на этот процесс и чувствовал, как его мутит от отвращения. Выпоив всю воду, он отстранился и задумчиво уставился на своего нежданного соседа. Но тот, кажется, опять впал в обморочное состояние.
Побоявшись оставаться на ночь в доме с бывшим дементором, Люциус решил отлевитировать его в пристройку, в которой когда-то давным давно оставляли коней.
— Если переживешь ночь, посмотрим, что с тобой дальше делать, — тихо пробормотал он, опуская своего «гостя» на постеленный на сено плед. Накрыв его, он обновил на охранном контуре защитные чары и вернулся в дом. Несмотря на то, что он проспал добрую часть дня, спать все еще хотелось. Но сначала нужно было решить вопросы, связанные с безопасностью семьи.
Сев в кресло, Люциус некоторое время перебирал в памяти имена своих домашних эльфов, решая, кто из них больше всего предан хозяину. Наконец, его выбор остановился на старом домовике, который помнил еще юность его отца.
— Корри, — тихо позвал он.
Спустя несколько мгновений перед ним появился эльф с лысой макушкой и дряблой, исполосованной многочисленными морщинами и складками кожей. Однако, несмотря на старость, выглядел он вполне опрятным.
— Хозяин свободен! — радостно приветствовал эльф Люциуса, вежливо поклонившись.
— Да, Корри. Только домой пока вернуться не могу. Расскажи мне, что происходит в мэноре.
Эльф горестно вздохнул и заговорил. Люциус слушал и сжимал кулаки, с трудом гася в себе холодную ярость. Его дом, его любимое поместье превратили в штаб темного ордена. Мало того, что сам Темный Лорд обосновался там с полным комфортом, так еще и куча его приспешников посчитала, что вправе разместиться со всеми удобствами. Но дом домом, его можно отремонтировать и даже отстроить заново, а вот Нарцисса и Драко… Люциус с трудом сдержался, чтобы не прикрыть лицо руками — гордость Малфоев не позволяла проявлять подобную слабость перед прислугой. Его жене и сыну пришлось испытать на себе всю тяжесть недовольства Темного Лорда. Провал в Министерстве обошелся слишком дорого. И если сам он был недосягаем для гнева повелителя, то остальные домочадцы… Люциус с ужасом представлял, что пришлось пережить Драко, вынужденному принять метку. И супруге, которая изо дня в день фактически прислуживала Темному Лорду и Пожирателям. О, Люциус прекрасно знал, что далеко не каждый из них воспитан в той мере, чтобы уважать хозяйку дома, потомственную ведьму из древней чистокровной семьи.
А сегодняшние события…
— Как она? — не смог удержаться Люциус, чувствуя, как внутри клокочет магия, готовая выплеснуться от ужаса и ярости. Он не мог поверить, что женщину, хозяйку дома в котором Темный Лорд нашел приют, подвергли пыткам и унижению, взвалив на хрупкие плечи вину за якобы измену Люциуса.
— Хозяйка лежит в своей комнате, — горестно покачал головой домовик. — Эльфы позаботились о ней.
— Ее нужно срочно забирать из мэнора! Только как? — пробормотал Люциус, отвлекшись на свои мысли.
— Если хозяин прикажет, то мы, эльфы, сможем переправить госпожу в этот дом или любое другое надежное убежище на ваш выбор.
— Как это? — удивленно глянул на него Люциус.
— Эльфийская магия, хозяин, — настороженно посмотрел на него Корри. — Мы можем переносить людей даже через ваши антиаппарационные заклинания. А в фамильном доме нам доступно любое закрытое помещение, не запечатанное самим хозяином.
— Почему я об этом не знал?
— Господа редко интересуются возможностями своих слуг кроме самых необходимых, призванных обеспечивать уют. Ваш батюшка тоже не знал этого. Ему знания о магии эльфов были без надобности.
— Ты забываешься! — нахмурился Люциус.
— Простите, хозяин! — низко поклонился эльф, не выказав ни капли испуга.
— Тогда прямо сейчас перенеси Нарциссу в этот дом, в спальню, что наверху. Еще доставь мне все готовые зелья, что хранятся в семейной лаборатории. И… мне нужна сова. Не фамильная.
Эльф выслушал все распоряжения, кивнул и исчез. Люциус устало откинулся на спинку кресла. Новости были нерадостные. Нет, он, конечно, не идеализировал Темного Лорда, но все же надеялся, что тот не станет отыгрываться на его семье. Ведь Малфои уже много лет служили ему. И пусть частенько извлекали из этой службы собственную выгоду, но, тем не менее, не предавали.
Спустя несколько минут на втором этаже послышался хлопок, и Люциус метнулся наверх, чтобы убедиться, что это Корри с Нарциссой, а не кто-то посторонний. И хотя на дом было наложено заклинание, не пропускавшее никого, кроме членов семьи без разрешения и приглашения хозяина, стоило перестраховаться.
Корри уложил Нарциссу в спальне и вновь куда-то отправился. Люциус тихо подошел к бледной до синевы жене. Услышав шаги, она тут же открыла глаза, в них отразилось узнавание и облегчение.
— Все-таки ты… — тихо прошептала она.
— Я, — Люциус осторожно взял ее за тонкую руку, отметив, что супруга сильно похудела за последний год. — Прости.
— За что? — она вновь устало прикрыла веки. — Твой отец служил ему, ты пошел по стопам отца, и Драко вынудили это сделать. Не твоя вина, что ты оказался в тюрьме. А сегодня… я даже не поняла, за что он так… — Нарцисса отвернулась в сторону.
— Это странная и долгая история, — Люциус легко погладил ее по волосам. — И моей вины в ней нет. Ты мне веришь? — Дождавшись слабого кивка, он поцеловал жену в висок и встал. — А теперь поспи, мне еще нужно закончить пару дел.
— Драко! — Нарцисса внезапно схватила его за руку. — Драко грозит опасность! Он должен… Темный Лорд приказал ему убить Дамблдора, и если он этого не сделает… Да даже если и сделает, то все равно, попав в мэнор, ответит за наше с тобой исчезновение.
— Я как раз хочу заняться этим вопросом. Спи. — Люциус легко погладил жену по волосам и вышел.
В кабинете он долго сидел перед чистым листом пергамента, не зная, к кому ему лучше всего обратиться за помощью. Ходили слухи, что Снейп — предатель и работает на Дамблдора. Особенно в их распространении усердствовала Беллатрикс. Однако Темный Лорд россказням не верил, а Люциус не знал, насколько Снейп искусный врун. Да, у них были достаточно неплохие отношения, но доверять кому-то сейчас... Единственный человек, который на данный момент мог ему помочь, когда-то сам пострадал от интриг Люциуса. И, тем не менее, ради сына он был готов на то, чтобы склонить голову и согласиться на все, что от него потребуют.
Скривившись, Люциус обмакнул перо в чернила и, немного подумав, начал быстро писать. Свернув получившееся немаленьким послание, он запечатал его магией и привязал к лапке уже принесенной Корри почтовой совы.
— Отнесешь это Альбусу Дамблдору в Хогвартс. Лично в руки!
Сова ухнула и тут же упорхнула в раскрытое в ночь окно. Люциус надеялся, что Дамблдор не окажется слишком уж злопамятным и поможет ему в спасении сына.
Откинувшись на спинку кресла, он устало прикрыл глаза. Нужно было бы привести себя в порядок, умыться, снять уже, наконец, тюремную робу и принять более благопристойный вид, но у него не осталось на это сил. Люциус хотел лишь немного посидеть, но сам не заметил как заснул.
Разбудило его уханье недовольной совы, принесшей ответ от Дамблдора. Люциус разворачивал его трясущимися руками, опасаясь получить отказ. Но, к счастью, Альбус все-таки был достаточно гуманен и сердоболен. Хотя и он не преминул получить от их сделки свою выгоду. Люциус внимательно прочел письмо и достал очередной лист. Глянув в окно, он отстраненно заметил, что ночь подходит к концу. Его первая за последний год ночь на свободе. А он еще даже не избавился от тюремных тряпок.
Решив, что ответ Дамблдору может немного подождать — в конце концов, ему тоже нужно было собраться с мыслями, чтобы сообщить необходимую информацию — Люциус вызвал Корри и велел ему приготовить ванну.
Спустя несколько минут он уже с наслаждением опускался в теплую воду, велев домовику сжечь тюремную робу. Однако, несмотря на то, что он был просто счастлив впервые за много месяцев помыться, Люциус ни на минуту не переставал анализировать ситуацию и думать над ответом. Дамблдор просил информацию о том, где Темный Лорд мог спрятать некие артефакты, наподобие пресловутого дневника Тома Риддла. К сожалению, многого Люциус по этому вопросу сообщить не мог. Вымывшись и решив, что распутыванием колтунов на волосах займется позже, он вновь вернулся в кабинет. Написав Дамблдору все, что знал о перемещениях Темного Лорда, он высказал предположение, что Белла, возможно, что-то подобное хранит в своем сейфе в банке Гринготтс. О большем он не слышал.
Отправив очередное письмо, Люциус поднялся в спальню, взглянул на спящую беспокойным, несмотря на выпитые ею зелья, сном супругу, и аккуратно, стараясь не потревожить, лег рядом. Но к нему сон не шел. Ему казалось, что он что-то забыл, и, наконец, он вспомнил о странном недодементоре, ночующем в пристройке.
Люциус быстро спустился вниз и вышел на улицу. Раннее утро уже вступило в свои права. Солнце золотило листву, в кронах деревьев, приветствуя новый день, весело щебетали птицы, но измученному тюрьмой и событиями последних суток Малфою было не до красот природы.
Зайдя в пристройку с палочкой наготове, он прислушался. Внутри стояла тишина. Недодементор обнаружился, кажется, живым. По крайней мере, свернувшись в позу эмбриона, он крупно дрожал. Люциус покачал головой и накинул на существо еще один плед, трансфигурированный из какой-то конской упряжи, висевшей на стене. Что еще с ним делать и как помочь, он не знал.
Убедившись, что дементор вроде бы спит и умирать — по крайней мере в ближайшее время — не собирается, Люциус вернулся в дом и, чтобы не тревожить супругу, лег отдохнуть в одной из гостевых комнат.
Глава 3
Утро наступило для Люциуса ближе к вечеру. Проснувшись, он вновь не сразу понял, где находится, лишь спустя несколько мгновений опознав гостевую спальню в старинном охотничьем домике своих предков. Сам он пользовался им только в ранней юности, когда нужно было уединенное место для интимных свиданий, однако, чувствуя нестабильное поведение Темного Лорда сразу после его возрождения, решил подготовить дом на случай непредвиденных обстоятельств.
И, как оказалось, не прогадал.
Поднявшись, он привел себя в порядок, с отвращением отметив синяки под глазами, пересохшую кожу и едва ли не вампирскую бледность и худобу. А на волосы вообще было страшно смотреть. Вздохнув, он быстро оделся и пошел искать Нарциссу. В спальне ее не оказалось, и Люциус спустился вниз.
Супруга нашлась в гостиной. Она сидела в кресле у камина, неестественно прямая, с застывшим взглядом. Безупречная осанка и надменное выражение лица — плоды жесткого воспитания чистокровных ведьм — не обманули Люциуса. В глазах супруги застыла боль, а скорбные складки у рта свидетельствовали о пережитых испытаниях.
— Дорогая… — тихо окликнул он.
— Что с Драко? — прикрыв глаза и не поворачивая головы, сухим, надтреснутым голосом спросила она.
— Его спрячут. Домой он не вернется.
— Надежно?
— Мне бы хотелось надеяться, что да. — Она молча кивнула в ответ, не интересуясь подробностями. В последнее время так было всегда, и это объяснялось просто: Нарцисса, в отличие от сестры, не владела Окклюменцией, поэтому предпочитала быть в курсе событий, но не знать подробностей.
— Снейп обещал ему помочь. Он мне Непреложный обет дал.
— Значит, знал на что шел, — кивнул Люциус. — Ты не могла бы?.. — Он протянул жене расческу.
— Конечно.
Люциус отлевитировал к ногам жены небольшой пуфик, что стоял около кушетки, и сел на него. Нарцисса тут же ловкими умелыми пальцами принялась разбирать колтуны в его шевелюре, лишь изредка помогая себе магией. Она знала, что эти волосы не любят заклинаний, поэтому за долгие годы совместной жизни научилась за ними ухаживать. Ее такие привычные размеренные, плавные движения успокаивали. Можно было прикрыть глаза и представить, что ничего не изменилось и жизнь течет по прежнему. Что они сейчас сидят в одной из гостиных Малфой-мэнора и ждут возвращения из Хогвартса сына.
Только вот… изменилось все. Судьба внесла свои коррективы, и сыну сейчас было небезопасно находится рядом с Люциусом. Нарциссе, в общем, тоже, хотя он и надеялся, что их убежище не смогут отыскать. И все же домик находился слишком близко к Малфой-мэнору.
Спустя довольно продолжительное время, когда расческа стала проходить сквозь волосы беспрепятственно, Нарцисса отстранилась.
— Корри, — позвал Люциус, поблагодарив перед этим жену, и, когда домовик появился, распорядился насчет ужина, хотя для него это скорее был завтрак.
Нарцисса попыталась отказаться, но Люциус вежливо и непреклонно настоял на своем. Он видел, что супруга надломлена произошедшим в мэноре, но не стал навязываться с утешением. У них сложились устоявшиеся, достаточно дружеские отношения. Нарцисса была превосходной хозяйкой, образцовой чистокровной ведьмой и отличной матерью. И — бесспорно! — красивой женщиной. Но слишком холодной и неприступной. За годы совместной жизни она беспрекословно справлялась со своими обязанностями, не забивая себе и мужу голову ненужной чушью вроде любви и совершенно бесполезных романтических отношений. Люциус уважал ее, но… не любил. Он вообще считал любовь глупостью и красивой сказкой для совращения юных особ независимо от их пола. И хотя всегда питал склонность к ярким и отчаянным представительницам прекрасного пола, но в пору юности не гнушался экспериментами, соблазняя юношей, отношения с которыми привлекали некой вседозволенностью, раскрепощенностью и отсутствием вероятности нежелательной беременности. Однако, женившись, он практически полностью прекратил свои похождения в поисках сладострастных ночей, лишь изредка прибегая к услугам работниц одного тайного специализированного заведения, появляясь там инкогнито, чтобы ни в коем случае не бросить тень на семью и честь супруги. Скорее всего Нарцисса догадывалась об этом, но, как умная жена, никогда его ничем не попрекала.
Поужинав, Люциус занялся делами. Попросил Корри доставить счета, подписаться на «Ежедневный пророк», отыскать артефакт для связи с банком, а также оснастить домик всем необходимым для длительного проживания.
— А что делать с тем существом в пристройке? — выполнив основные поручения, спросил Корри поздно вечером, когда Люциус работал в кабинете, пытаясь придумать, как не потерять оставшееся имущество и настроить финансовые потоки так, чтобы состояние приносило прибыль, а не лежало мертвым грузом в банке.
Нарцисса застыла в кресле напротив, вот уже долгое время гипнотизируя неподвижным взглядом огонь в камине. В начале ее присутствие немного раздражало Люциуса, но постепенно он углубился в работу и практически забыл о ней. К тому же он видел, что ей, несмотря на железную выдержку и отсутствие жалоб, тяжело оставаться одной.
— С каким существом? — внезапно подала голос Нарцисса.
— Эм… это сложно объяснить, — внезапно смутился Люциус. Ведь она всегда знала его как не склонного к альтруизму человека. — Он дементор, вернее, не совсем…
— Как это? — впервые с появления в доме в глазах Нарциссы промелькнули какие-то другие эмоции кроме боли, страха и отчаяния.
Люциус тяжело вздохнул, но, заметив едва прикрытый интерес, решил рассказать супруге историю своих странных отношений с этим существом.
— Ничего не понимаю, так он дементор или нет? — спросила Нарцисса, когда он закончил рассказ.
— Я не знаю. Впервые сталкиваюсь с чем-то подобным.
— Но зачем ты притащил его сюда, если не собирался помогать? — У Люциуса до сих пор не было ответа на это вопрос, и он только безразлично пожал плечами. — Могу я взглянуть на него? Это не опасно?
— Если он по-прежнему без сознания, то вряд ли сможет причинить тебе какой-то вред.
Она кивнула и, поднявшись из кресла, вышла из кабинета.
Люциус остался работать. В данный момент гораздо больше судьбы странного дементора его интересовало сохранение благосостояния семьи, когда сам он находится вне закона и в немилости у Темного Лорда.
— Я распорядилась, чтобы Корри переместил этого несчастного в одну из гостевых спален наверху, — не постучав, с порога заявила Нарцисса. — Все чары указывают на то, что это человек. Но… в каком же он ужасном состоянии! Он просто умирает. Я не знаю, что его держит, но он, в противовес всему, все еще жив. Из известных мне повреждений я обнаружила обезвоживание, обескровливание, трансформацию костей, словно их сломали, и потом они срослись неправильно. Помимо этого все его тело пожирает гангрена. У него повреждено…
— Нарцисса! — резко прервал ее Люциус. — Скажи, зачем ты мне об этом рассказываешь? Хочешь ему помогать и выхаживать — занимайся! Если это безнадежный случай, то зачем мне знать про все его болячки и повреждения?
— Я принесла список! — Она положила на стол лист пергамента, сверху до низу исписанный мелким почерком. — Это необходимые мне зелья и книги, чтобы попытаться бороться за его жизнь. Книги есть в библиотеке Малфой-мэнора, если только наши «гости» не вынесли ее полностью. За ними можно отправить Корри. Зелья же придется приобретать в Лютном. Конечно, надежнее всего было бы попросить об одолжении Снейпа, но пусть он лучше позаботится о Драко.
— Я не собираюсь открывать Северусу наше местонахождение! А твой список… — Люциус устало вздохнул и отложил лист в сторону. — Я не понимаю… ты на самом деле решила заняться лечением этого… недодементора?
Нарцисса прошлась по кабинету туда-сюда и села в кресло около стола.
— Я не знаю… — внезапно заломила она руки. Впервые в ее жесте так отчетливо проявились отчаяние и надлом. — Я… мне надо отвлечься от того, что происходило в последний в год в мэноре. Драко нет. Ты занимаешься делами. А я… мне нужно что-то… Это было ужасно! Я за всю жизнь никогда не испытывала такого унижения, как за этот год. А последние дни вообще были невыносимы. Я даже в собственной спальне не чувствовала себя в безопасности хотя и пользовалась всевозможными запирающими чарами. Любая оплошность оборачивалась наказанием. Но я бы все стерпела, если бы он не трогал Драко. Сыну дорого пришлось расплатиться за твой арест и провал в Министерстве. А это задание… Драко еще совсем мальчишка. Разве может он что-то противопоставить магу уровня Дамблдора? Однако Лорд отчетливо дал понять, что если сын не выполнит его поручения, то умрет. Это… это было невыносимо, видеть, как наш ребенок ломается под тяжестью навалившихся на него обстоятельств и проблем. Мы слишком опекали его. Он не был готов окунуться в грязь войны так рано. А Лорд заставлял его пытать пленников, видя, как нашего мальчика ломает это, и наслаждаясь не физическими мучениями жертв, а его эмоциональной агонией. Я очень надеюсь, что твои действия на сей раз помогут и оградят его от всего этого.
Люциус недовольно передернул плечами, прекрасно поняв завуалированный упрек жены. Загрузив себя работой, он старался не думать о судьбе сына, иначе просто не выдержал бы. И сейчас он понял, что, занявшись этим странным существом, Нарцисса просто-напросто пытается отвлечься от обуревающих ее эмоций и чувств.
— Хорошо, — кивнул он, вновь придвинув к себе пергамент, — я закажу все, что тебе нужно. Тем более, этому существу я как-никак обязан.
— Тогда, надеюсь, ты поможешь мне за ним ухаживать, — поднялась Нарцисса, тут же вновь принимая свой обычный отстраненный вид. — Потому что Корри и под страхом наказания не желает к нему приближаться. Он его просто-напросто боится.
— Мы на это не договаривались! — недовольно скривился Люциус.
— Ты сам сказал, что этот недодементор спас тебя. Ты в долгу перед ним. К тому же… я не знаю пока точно, но чувствую с ним какую-то связь, которая словно вынуждает меня о нем заботиться.
— Странный какой-то дементор, — покачал головой Люциус. — Он от меня подпитывался, словно вкушал любимое лакомство, потом спас меня, хотел поцеловать, но сам свалился без чувств, а теперь ни ты, ни я не можем его бросить на произвол судьбы. Прямо как зов кровных уз какой-то…
— Хм… Может, это кто-то из твоих переродившихся предков? — предположила Нарцисса, подходя к двери. — Но даже если это и не так, то я надеюсь, что ты придешь через час, чтобы помочь мне искупать его и напоить зельями. Пока хотя бы теми, что у нас есть в наличии.
С этими словами Нарцисса вышла за дверь, а Люциус раздраженно откинул перо в сторону. Нет, он понимал, что, притащив это существо в дом, взвалил на себя ответственность за него, но не думал, что за спасение твари с рьяным энтузиазмом возьмется его жена да еще и его самого привлечет в помощь.
Поднявшись, Люциус подошел к окну и внимательно всмотрелся окружающий пейзаж. Совы, которую он ждал с утра, так и не было. Он не знал, остался ли Дамблдор доволен теми сведениями, которые он смог ему сообщить. И хватит ли их, чтобы купить Драко убежище под крылом самого могущественного волшебника этого времени.
Собравшись с мыслями, он вновь сел за стол и занялся бумагами.
Спустя час в комнату осторожно поскребся домовик и сообщил, что Нарцисса ждет его наверху.
В гостевой комнате стоял ужасный запах гниющей плоти. Странно, но в Азкабане Люциус никогда не замечал, чтобы от дементоров как-то по особенному пахло. Нет, естественно, о розах и речи ни шло, но и такого вот «аромата» разложения не было. И от этого дементора тоже, даже когда он пытался его поцеловать, чтобы высосать душу.
Люциус взглянул на постель, где лежал его странный гость, и его чуть не вывернуло. Сейчас без своего плаща, полностью лишенный покровов, тот отдаленно напоминал строением тела человека, но при этом давно мертвого, вытащенного из могилы человека. Инферналы и те выглядели более привлекательно, чем существо перед его глазами.
Его плоть отваливалась едва ли не кусками. Серая, осклизлая масса, бывшая когда-то мышцами, распространяла зловонный запах. Лысый череп, пустые провалы глаз, безгубый зев рта, повисшая лохмотьями кожа, из-под которой непрерывно сочилось что-то зеленовато-желтое, очень напоминающее гной, и какая-то слабо дымящаяся черная жижа. Искореженный скелет… Гость напоминал какого-то жуткого гомункула — последствие неудачных экспериментов одержимого алхимика, картинки которых он когда-то видел в старинных фолиантах. И возле этого полуразложившегося, воняющего, но все еще живого трупа с совершенно непроницаемым лицом суетилась Нарцисса.
— Как ты здесь находишься? — возмутился Люциус. — Здесь же задохнуться можно!
Он быстро открыл окно в надежде, что свежий ветерок с улицы хоть немного развеет повисший удушливым облаком зловонный запах.
— Его нужно обмыть в ванне со специальным зельем, — как ни в чем не бывало сообщила Нарцисса. — Оно временно остановит разложение тканей. Тогда и запах станет меньше. Только нужно это сделать без применения магии.
— Ты что?.. Ты мне предлагаешь нести ЭТО на руках?! — Люциус отступил к двери.
— Ну не мне же его нести. Корри отказался.
— А я, значит…
— А тебе он жизнь спас, — Нарцисса не дала ему договорить, вручив белую простыню. И Люциусу ничего не оставалось кроме как аккуратно поднять гостя и, сдерживая дыхание, отнести на удивление тяжелое тело в ванну. Невыносимо мерзостный запах забивал рот и легкие, съеденная пища настойчиво просилась наружу. Не особо церемонясь, Люциус скинул гостя в воду в ванной и едва успел отскочить к стоявшей под мойкой ночной вазе, чтобы тут же расстаться с содержимым своего желудка.
— Прости, — безо всякого сожаления буркнула Нарцисса, уже во всю занимаясь этим существом.
— Да я раньше умру от отравления этой вонью, чем ты его вылечишь…
Но Нарцисса его не слушала, заботливо обмывая полуразложившееся тело. Не выдержав этого зрелища и запаха, Люциус выскочил в коридор и бросился на улицу. Там он принялся глубоко дышать, но мерзостный запах, кажется, пропитал всю одежду. Впрочем, долго прохлаждаться ему не дали. Спустя несколько минут Нарцисса позвала его.
Нехотя Люциус пошел наверх, отмечая в уме странное поведение жены. Вроде бы в ее словах и действиях была логика, однако она никогда не вела себя столь странно. И он стал подозревать, что психологическая травма оставила куда более глубокий след, чем казалось изначально.
Набрав полные легкие воздуха, он с обреченным видом вошел в гостевую комнату. Но, к его удивлению, после мытья их гость и в самом деле стал вонять намного меньше, почти не ощутимо. Да и простыня, после того, как он сгрузил костлявое тело на кровать, осталась практически чистой — выделение гноя, или что бы это ни было, почти прекратилось.
Устроив все еще бессознательное тело в кровати, Люциус выяснил, что больше жене не нужен, и направился в кабинет.
На улице уже давно была глубокая ночь, и он в очередной раз подумал, что нужно как-то восстанавливать нормальный распорядок дня, как у всех приличных людей, которые днем занимаются своими делами, а ночью спят.
В кабинете, нервно встопорщив перья, по столу расхаживала сова.
Отвязав от ее ноги послание, Люциус быстро вскрыл магическую защиту и прочитал пару строк, выведенных странно знакомым почерком: «Дамблдор мертв. Драко в безопасном месте. Договоренность в силе».
Люциус в шоке опустился в кресло. Смерть Дамблдора могла очень сильно пошатнуть политическую обстановку и стать причиной открытого противостояния. А в почерке записки, несмотря на явную попытку изменить его и очевидную спешку, все же встречались знакомые элементы, присущие почерку Снейпа.
Продолжение здесь
Название: Арка Смерти. Часть 2. Человек?
Автор: elsiss
Бета: 2524104_aka_ alia
Размер: миди, 20 330 слов
Пейринг/Персонажи: Люциус Малфой/Сириус Блэк
Категория: джен, слэш
Жанр: ангст, драма, мистика
Рейтинг: NC-17
Предупреждения: возможен ООС, АУ в отношении некоторых персонажей, неаппетитные подробности лечения
Краткое содержание: Люциус в совершенно не свойственном ему порыве альтруизма решает позаботиться о странном существе, которое спасло его от бывших коллег, и даже не представляет, какой сюрприз его ожидает в будущем.
Примечание: Вторая часть цикла «Арка Смерти». Первую можно прочитать тут.
Размещение: запрещено без разрешения автора
Глава 1Люциус резко пришел в себя, словно вынырнул на поверхность воды. Прислушавшись и не уловив подозрительных звуков, он осторожно открыл глаза. Над головой вместо привычного уже каменного потолка, поросшего плесенью и сочащегося влагой, тихо колыхались ветки деревьев. Не поверив себе, он проморгался и быстро сел, осматриваясь по сторонам. Увиденое пробудило воспоминания, которые дезориентированное сознание никак не желало восстанавливать.
Побег! Они совершили побег благодаря людям, присланным Темным Лордом. После того, как их всех переправили на берег и немного накормили, спасатели разделились на группы, каждая из которых взяла под опеку одного из бывших заключенных, чтобы доставить его в некое секретное место.
Все изначально шло слишком легко, и Люциус ждал какого-то подвоха. И дождался, стоило остальным группам раствориться среди деревьев.
Сопровождающие отвели его вглубь леса, по ходу немного поделившись информацией. Оказывается, пользуясь тем, что все дементоры Азкабана покинули тюрьму и присоединились к Темному Лорду, тот смог устроить побег своим последователям. Только вот… спасая им жизни, он, кажется, не планировал возвращать былые привилегии. Может, это касалось только Люциуса, но его сопровождающие высказались предельно ясно: Темный Лорд совершенно четко дал понять, что дарует лишь жизнь. А вот унижать и всячески издеваться над бывшими узниками «спасителям» никто не запрещал. И прилетевший аккурат после этих слов Петрификус в сопровождении Круцио четко показали, как именно собираются поразвлечься так называемые соратники, среди которых не было ни одного мага из ближнего круга. Сплошь молодые новобранцы, охочие до крови и чужих мучений. Парочку из них Люциус видел еще до ареста, но остальные были ему незнакомы. А вот они, судя по всему, о нем знали достаточно много, но словесные издевательства не шли ни в какое сравнение с физическими.
Вспомнив испытанное под воздействием двух заклинаний, когда страдания невозможно выразить даже криком или изменением положения тела, Люциус содрогнулся. Но в тот же миг на него накатил страх совершенно иного рода.
Дементор!
Люциус, несмотря на запредельную боль, заметил незваного гостя, появившегося на поляне, раньше наслаждающихся его страданиями «спасителей». Скованный заклинанием, он мог только следить за тем, как черная тварь перемещается от одного Пожирателя к другому, вытягивая их энергию, как они, полностью обессиленные, валятся на землю, а дементор, не замедляясь ни на секунду, уже летит к следующей жертве, чтобы продолжить свою зловещую трапезу. Боль от Круцио тогда еще бродила по телу, но, лишенный возможности двигаться, он с удивлением отмечал, что поведение дементора совершенно нетипично. Обычно они не действовали столь неразборчиво. Да и странно, почему он нападал на Пожирателей, если у них заключен договор с Лордом и его людьми...
В голове все сильнее свербила мысль, что это тот самый дементор, который был его посетителем в Азкабане. Тот тоже вел себя совершенно неадекватно и иногда своим поведением напоминал пьяного или зависимого от дурманящих трав. Когда этот дементор зачастил в его камеру, Люциус через какое-то время научился узнавать его, потому что другие, которые, впрочем, появлялись на верхних этажах тюрьмы не слишком часто — спасибо старым связям и ходатайству Нарциссы, явно оплаченному немалым количеством семейных денег, — вели себя совершенно иначе. Только этот неадекватный, казалось, испытывал эйфорию, впитывая его энергию и эмоции. Но в какой-то момент все менялось, и он, издавая странное шипение, резко улетал, скукожившись, словно от сильной боли. А Люциус не мог объяснить, чем вызвано столь несвойственное этой неживой братии поведение.
В их последнюю встречу тот вел себя еще более странно, чем обычно. Это случилось как раз тогда, когда Люциус умудрился подслушать разговор двух охранников, приправленный облегчением и паникой. Они говорили о том, что дементоры сменили хозяина и, больше не подчиняясь Министерству, решили покинуть Азкабан. А спустя несколько минут после такой радостной новости в его камеру вплыл ОН. Люциуса тогда охватил сильнейший гнев, ибо этому неадеквату похоже даже договоренности на высшем уровне были нипочем. А ведь Малфоя уже окрыляла мысль, что он никогда больше не встретится с этими мерзкими тварями.
И в тот раз… Этот его, можно уже сказать, «личный» дементор напугал его едва ли не до колик в животе. Почему-то показалось, что он зол, хотя такое понятие трудно даже представить в отношении неживой, вечно голодной твари, для которой люди — всего лишь пища, пусть и не в гастрономическом плане. И когда дементор впервые за все время прикоснулся к нему, запрокинув голову и, кажется, с наслаждением впитывая эмоции, Люциус решил, что тот собирается его поцеловать… высосать душу.
Он потом еще долго вспоминал этот момент и то, как холодный пот ручейками тек по спине и животу, неприятно щекоча кожу.
А в тот миг, когда резвившийся на прогалине дементор, выпив энергию всех Пожирателей, наконец, приблизился к нему, Малфой уже с полной убежденностью мог сказать, что это тот самый «закадычный друг», так полюбивший его камеру.
Хриплое дыхание, раздавшееся слишком близко, заставило сбросить оцепенение, и Люциус понял, что его уже не сковывают чары. Усилием воли поборов свой ужас перед мерзкой тварью, он схватил палочку из руки ближайшего лежащего или в глубоком обмороке, или уже мертвого Пожирателя и кинул в дементора заклинание. К сожалению, на единственное действенное средство — Патронус у изможденного тюрьмой и длительным общением с этими милыми существами Люциуса сил просто не было. Он и в лучшие-то годы ему особо не давался... А банальное Секо лишь взрезало медленно приближающейся твари плащ, не принеся ей никакого вреда.
Зато, кажется, разозлив. Люциус не успел удивиться, как дементор вновь схватил его за подбородок своей осклизлой ледяной рукой в жутких струпьях, с которой клочьями свисали следы не то кожи, не то какой-то серой пленки. Почему-то показалось, что он заглянул ему в глаза и… в тот же миг отпрянул. Такого Люциус точно не ожидал. Сложилось ощущение, что дементор впервые увидел его и увиденное ему не понравилось. Но радоваться странному поведению твари пришлось недолго. Вскоре она вновь стремительно приблизилась и, не раздумывая больше, прижалась прямо через тонкую вуаль, служащую ей чем-то вроде капюшона, ко рту Люциуса.
Сейчас, вспоминая свои ощущения, Люциус содрогнулся, но вместе с этим теперь он испытывал еще и омерзение от поцелуя, к которому его фактически принудила нежить. А в тот момент от понимания, что эта тварь собирается с ним сделать, его обуял неконтролируемый ужас. Он попытался сопротивляться, но руки ощущали лишь костлявый остов скелета под черным изношенным плащом и скользили по остаткам гниющей на костях плоти. От его сопротивления толку, естественно, никакого не было. Силы угасали, в мыслях замелькали картинки прожитой жизни, и свет медленно померк перед глазами.
— Мерлин всемогущий! — выдохнул Люциус, вспоминая свои ощущения. — Я же…
Он почувствовал, как его замутило, и едва успел отвернуться, чтобы не выблевать себе на колени остатки скудного пайка, который им выдали на берегу «спасители».
Когда спазмы в желудке немного стихли, он в изнеможении повалился на спину, но тут же с отвращением откатился подальше от вонючей лужи и уперся в чье-то тело. Замерев, боясь вдохнуть, Люциус осторожно повернул голову, чтобы глянуть, с кем столкнулся и… тут же вскочил, едва ли не аппарируя на несколько футов в сторону. Рядом то ли спал, то ли тоже находился без сознания — хотя вряд ли такое понятие можно применить к неживой твари — тот самый персональный дементор.
Люциус нервно заозирался в поисках чьей-нибудь палочки и лишь сейчас заметил, что прогалина усеяна телами Пожирателей, большинство из которых явно были мертвы или находились в глубокой коме.
Схватив первую попавшуюся палочку, которая к его радости приласкала теплой волной пальцы, он, стараясь не выпускать из поля зрения так и лежащего дементора, обошел тела. Несколько человек были мертвы, трое находились при смерти и лишь один, судя по всему, пребывал в глубоком обмороке. На всякий случай кинув в него Инкарцеро, Люциус осторожно приблизился к дементору.
Видеть того лежащим без движения и не подающим признаков жизни — странное слово для неживого существа — было необычно. Никто ни разу не слышал и не видел, чтобы дементоры даже замирали, а Люциус никогда не задавался вопросом: спят ли эти существа или отдыхают как-то иначе, если отдыхают вообще.
Видя, что дементор по-прежнему не двигается, Люциус быстро обыскал своих невезучих сопровождающих и собрал по карманам деньги и простенькие драгоценности, прекрасно понимая, что ему необходимо где-то затаиться. Темный Лорд, судя по словам его «спасителей», больше не испытывал к своему бывшему помощнику расположения и вряд ли простит ему весть о смерти целого отряда Пожирателей. А поскольку оный Лорд, кажется, вполне уверенно обосновался в Малфой-мэноре, то дорога домой Люциусу теперь точно была заказана. Поэтому все, что могло ему пригодиться в дальнейшем, он с легкой брезгливостью вытряхивал из карманов и кошельков усеявших поляну трупов, складывая свои находки в небольшой мешок из-под провизии, расширенный изнутри заклинанием. К счастью, чужая палочка вполне приемлемо слушалась, а магия от долгого пребывания в Азкабане не иссякла.
Хмыкнув, Люциус подобрал и остальные палочки, решив, что в военное время трудно предсказать, когда тот или иной трофей сможет принести пользу.
Наконец со сборами было покончено. Еще раз внимательно оглядев поляну и кинув опасливый взгляд на так и не очнувшегося дементора, Люциус устремился прочь, чтобы не оставлять на месте «преступления» следов своей аппарации.
Уже почти покинув поляну, он краем глаза заметил легкое шевеление. И тут же раздался странный хриплый стон.
Сжав в кулаке палочку, Люциус резко обернулся, но все было тихо. Затем вновь раздался невнятный хрип. И теперь можно было с уверенностью сказать, что звук исходил от дементора.
Он не знал на что решиться. С одной стороны, привычка проявлять чрезмерную осторожность с годами вошла в кровь, но с другой — любопытство не давало покинуть поляну. Все, что было связано с этим конкретным дементором, выпадало из привычной картины мира.
Аккуратно приблизившись, Люциус сосредоточился, чтобы в случае чего попытаться использовать заклинание Патронуса, и отчетливо увидел, что дементор слабо шевелится, скорее даже трясется не то от холода, не то от боли.
Не став дожидаться, пока тварь придет в себя и вновь попытается напасть, Люциус постарался сосредоточиться на воспоминаниях о дне, когда родился Драко, и твердо произнес:
— Экспекто Патронум!
Из его палочки вырвалось серебристое облачко, устремилось навстречу дементору и… пролетело мимо него, не причинив никакого вреда.
— Что за?.. — прошипел Люциус и, вновь сконцентрировавшись на хороших воспоминаниях, отчетливо проговорил заклинание.
В этот раз облачко вышло более концентрированное, напоминая формой птицу. Но тихонько постанывающий и по-прежнему дрожащий дементор, кажется, снова его не заметил.
Подойдя почти вплотную, Люциус в третий раз выпустил заклинание, приложив все свои силы. Какая-то крупная птица с длинным хвостом и на сей раз вылетела из его палочки и просочилась прямо через дементора, а тот даже не вздрогнул.
Не понимая в чем дело, Люциус, терзаясь непреодолимым любопытством и проклиная свое непонятно откуда взявшееся безрассудство, склонился над дементором и резко откинул истлевшую вуаль с его головы.
— Хр-р-р-сиус! — выдохнул словно через спазмы в горле тот.
Увиденное заставило Люциуса отпрянуть.
Череп дементора был очень похож на человеческий. Разве что на нем почти полностью отсутствовали кожа и мышцы. Лишь кое-где серые лоскутки прикрывали кость странного темного цвета, словно закопченную в дыму. Век, губ, крыльев носа и ушных раковин не было. Пустые глазницы, затянутые какой-то темной пленкой, слепо смотрели в небо. Безгубый провал рта демонстрировал осклизлую полость, в которой неповоротливой змеей едва ворочалось нечто, напоминающее остатки языка.
— Хр-р-р-сиус! — вновь захрипело странное создание.
Почему-то Люциус был убежден, что дементор пытается произнести его имя. Он не знал, откуда взялась эта уверенность, но практически не сомневался. И самым необычным казалось то, что тварь не вызывала того чувства стылого страха и безнадежности, которое обычно распространялось от ей подобных на несколько футов вокруг. Да, его внешний вид был омерзителен, но Люциус, в свое время вдоволь насмотревшийся на «красоту» Темного Лорда, не боялся больше безносых уродцев.
Странное поведение, отсутствие реакции на Патронус и внешность, чем-то напоминающая человеческую, — вероятно все это послужило поводом для внезапно поднятой палочки и произнесенного вполголоса:
— Гоменум Ревелио!
И Люциус совершенно не удивился, когда заклинание, споткнувшись о якобы дементора, вернулось обратно, показывая, что на земле лежит человек. Обыкновенный человек.
Преодолевая брезгливость и страх, Люциус прижал слегка дрожащую ладонь к груди этого существа, чтобы через несколько мгновений ощутить редкие, едва заметные удары сердца. Человек, еще некоторое время назад совершенно точно бывший дементором, был определенно жив.
— Как это возможно?!
С другого конца поляны послышался стон, показавший, что единственный оставшийся в живых Пожиратель начал приходить в себя. Повинуясь какому-то странному и совершенно необъяснимому порыву, Люциус попытался подхватить бывшего дементора на руки, но тот, несмотря на состояние крайнего изнеможения, оказался слишком тяжел для недавнего узника. Оставалось только применить заклинание левитации и быстро покинуть поляну.
Отойдя от злополучного места шагов на пятьсот, Люциус ухватил свою странную находку за безвольную костлявую руку и аппарировал.
Глава 2
Прежде, чем достичь финальной точки, Люциус совершил несколько промежуточных скачков, а поскольку приходилось тащить за собой еще и безвольное тело «дементора», то выдохся и магически потратился он изрядно.
Оказавшись на очередной лесной опушке, он внимательно огляделся, наметанным взглядом отыскивая нужные ориентиры, и, прошептав несколько заклинаний, шагнул вперед сквозь зарябивший в пространстве воздух… чтобы оказаться перед небольшим, но добротным каменным домом.
Учитывая, что Темный Лорд с комфортом разместился в мэноре — о чем не без ехидства сообщили ему так называемые «спасители» — туда ему теперь путь был заказан. Вернуться после устроенного на побережье означало верную смерть. Однако он опасался за свою семью, на которой Темный Лорд мог отыграться за его исчезновение. И если Драко в Хогвартсе до окончания учебного года по сути ничего не угрожало, то вот Нарциссу нужно было вызволять в ближайшее время. И все же сначала стоило отдохнуть, немного поесть и набраться сил, а уже потом строить дальнейшие планы. А еще на его попечении оказался этот странный недодементор-получеловек.
Люциус до сих пор не понимал, что заставляло его тащить ЭТО за собой. Он никогда не страдал подобным альтруизмом и не думал, что Азкабан настолько сильно повлиял на него. Но что-то не давало ему бросить непонятное существо, которое, как бы странно это ни звучало, спасло его от пыток и издевательств. Да и, надо признаться, в Азкабане оно тоже, несмотря на частые визиты, не наносило такого урона, как контакты с другими дементорами.
Подойдя к двери, Люциус прошептал очередное заклинание, переступил порог и, потянув недодементора за собой, сгрузил его на небольшую кушетку у стены в гостиной. И сам тут же без сил свалился на диван. Многочисленные аппарации, пережитое на берегу пыточное, голод и усталость от целой череды произошедших событий дали о себе знать, и он, шепотом активировав охранные заклинания, тут же провалился в сон.
Проснулся Люциус, когда за окнами уже стояла глубокая ночь. Почувствовав, как странно ощущает себя тело, отвыкшее от мягких диванов и перин, он потянулся, разминая затекшие мышцы, и понял, что зверски голоден.
Поднявшись, Люциус зажег несколько свечей и огонь в камине и отправился на поиски еды. Кое-что он нашел на кухне, в одном из шкафчиков, но припасов было немного. Перекусив крекерами и запив их водой, Люциус решил, что можно попробовать вызвать одного из эльфов мэнора. Все же он не привык самостоятельно заботиться о пище и комфорте.
Из размышлений его вырвал громкий стон, донесшийся из гостиной. Люциус сжал палочку и осторожно приблизился к дверям, не сразу сообразив, кто мог так стонать. Лишь заметив у стены на кушетке вяло трепыхающуюся кучу тряпья, он вспомнил, что приволок в дом странного недодементора.
Люциус осторожно приблизился к нему, держа палочку наготове. Тот продолжал метаться и стонать и, вроде бы, пока не представлял угрозы. Казалось, что он мучается от боли, но как ему можно было помочь? Осмотревшись, Люциус призвал с кухни стакан, наполнил его водой, преодолевая отвращение, приподнял голову странного существа и попробовал напоить его. Едва попавшая в рот вода вызвала приступ кашля, забрызгавшего все вокруг.
— Да чтоб тебя!.. — оставив тварь на кушетке, Люциус брезгливо отряхнулся. — И что мне с этим делать?
Недодементор снова застонал. Люциус приблизился, решив, что, если ситуация повторится, он больше и шагу в его сторону ни сделает. Однако, на удивление, новую порцию, вылитую тонкой струйкой, тот проглотил. Люциус смотрел на этот процесс и чувствовал, как его мутит от отвращения. Выпоив всю воду, он отстранился и задумчиво уставился на своего нежданного соседа. Но тот, кажется, опять впал в обморочное состояние.
Побоявшись оставаться на ночь в доме с бывшим дементором, Люциус решил отлевитировать его в пристройку, в которой когда-то давным давно оставляли коней.
— Если переживешь ночь, посмотрим, что с тобой дальше делать, — тихо пробормотал он, опуская своего «гостя» на постеленный на сено плед. Накрыв его, он обновил на охранном контуре защитные чары и вернулся в дом. Несмотря на то, что он проспал добрую часть дня, спать все еще хотелось. Но сначала нужно было решить вопросы, связанные с безопасностью семьи.
Сев в кресло, Люциус некоторое время перебирал в памяти имена своих домашних эльфов, решая, кто из них больше всего предан хозяину. Наконец, его выбор остановился на старом домовике, который помнил еще юность его отца.
— Корри, — тихо позвал он.
Спустя несколько мгновений перед ним появился эльф с лысой макушкой и дряблой, исполосованной многочисленными морщинами и складками кожей. Однако, несмотря на старость, выглядел он вполне опрятным.
— Хозяин свободен! — радостно приветствовал эльф Люциуса, вежливо поклонившись.
— Да, Корри. Только домой пока вернуться не могу. Расскажи мне, что происходит в мэноре.
Эльф горестно вздохнул и заговорил. Люциус слушал и сжимал кулаки, с трудом гася в себе холодную ярость. Его дом, его любимое поместье превратили в штаб темного ордена. Мало того, что сам Темный Лорд обосновался там с полным комфортом, так еще и куча его приспешников посчитала, что вправе разместиться со всеми удобствами. Но дом домом, его можно отремонтировать и даже отстроить заново, а вот Нарцисса и Драко… Люциус с трудом сдержался, чтобы не прикрыть лицо руками — гордость Малфоев не позволяла проявлять подобную слабость перед прислугой. Его жене и сыну пришлось испытать на себе всю тяжесть недовольства Темного Лорда. Провал в Министерстве обошелся слишком дорого. И если сам он был недосягаем для гнева повелителя, то остальные домочадцы… Люциус с ужасом представлял, что пришлось пережить Драко, вынужденному принять метку. И супруге, которая изо дня в день фактически прислуживала Темному Лорду и Пожирателям. О, Люциус прекрасно знал, что далеко не каждый из них воспитан в той мере, чтобы уважать хозяйку дома, потомственную ведьму из древней чистокровной семьи.
А сегодняшние события…
— Как она? — не смог удержаться Люциус, чувствуя, как внутри клокочет магия, готовая выплеснуться от ужаса и ярости. Он не мог поверить, что женщину, хозяйку дома в котором Темный Лорд нашел приют, подвергли пыткам и унижению, взвалив на хрупкие плечи вину за якобы измену Люциуса.
— Хозяйка лежит в своей комнате, — горестно покачал головой домовик. — Эльфы позаботились о ней.
— Ее нужно срочно забирать из мэнора! Только как? — пробормотал Люциус, отвлекшись на свои мысли.
— Если хозяин прикажет, то мы, эльфы, сможем переправить госпожу в этот дом или любое другое надежное убежище на ваш выбор.
— Как это? — удивленно глянул на него Люциус.
— Эльфийская магия, хозяин, — настороженно посмотрел на него Корри. — Мы можем переносить людей даже через ваши антиаппарационные заклинания. А в фамильном доме нам доступно любое закрытое помещение, не запечатанное самим хозяином.
— Почему я об этом не знал?
— Господа редко интересуются возможностями своих слуг кроме самых необходимых, призванных обеспечивать уют. Ваш батюшка тоже не знал этого. Ему знания о магии эльфов были без надобности.
— Ты забываешься! — нахмурился Люциус.
— Простите, хозяин! — низко поклонился эльф, не выказав ни капли испуга.
— Тогда прямо сейчас перенеси Нарциссу в этот дом, в спальню, что наверху. Еще доставь мне все готовые зелья, что хранятся в семейной лаборатории. И… мне нужна сова. Не фамильная.
Эльф выслушал все распоряжения, кивнул и исчез. Люциус устало откинулся на спинку кресла. Новости были нерадостные. Нет, он, конечно, не идеализировал Темного Лорда, но все же надеялся, что тот не станет отыгрываться на его семье. Ведь Малфои уже много лет служили ему. И пусть частенько извлекали из этой службы собственную выгоду, но, тем не менее, не предавали.
Спустя несколько минут на втором этаже послышался хлопок, и Люциус метнулся наверх, чтобы убедиться, что это Корри с Нарциссой, а не кто-то посторонний. И хотя на дом было наложено заклинание, не пропускавшее никого, кроме членов семьи без разрешения и приглашения хозяина, стоило перестраховаться.
Корри уложил Нарциссу в спальне и вновь куда-то отправился. Люциус тихо подошел к бледной до синевы жене. Услышав шаги, она тут же открыла глаза, в них отразилось узнавание и облегчение.
— Все-таки ты… — тихо прошептала она.
— Я, — Люциус осторожно взял ее за тонкую руку, отметив, что супруга сильно похудела за последний год. — Прости.
— За что? — она вновь устало прикрыла веки. — Твой отец служил ему, ты пошел по стопам отца, и Драко вынудили это сделать. Не твоя вина, что ты оказался в тюрьме. А сегодня… я даже не поняла, за что он так… — Нарцисса отвернулась в сторону.
— Это странная и долгая история, — Люциус легко погладил ее по волосам. — И моей вины в ней нет. Ты мне веришь? — Дождавшись слабого кивка, он поцеловал жену в висок и встал. — А теперь поспи, мне еще нужно закончить пару дел.
— Драко! — Нарцисса внезапно схватила его за руку. — Драко грозит опасность! Он должен… Темный Лорд приказал ему убить Дамблдора, и если он этого не сделает… Да даже если и сделает, то все равно, попав в мэнор, ответит за наше с тобой исчезновение.
— Я как раз хочу заняться этим вопросом. Спи. — Люциус легко погладил жену по волосам и вышел.
В кабинете он долго сидел перед чистым листом пергамента, не зная, к кому ему лучше всего обратиться за помощью. Ходили слухи, что Снейп — предатель и работает на Дамблдора. Особенно в их распространении усердствовала Беллатрикс. Однако Темный Лорд россказням не верил, а Люциус не знал, насколько Снейп искусный врун. Да, у них были достаточно неплохие отношения, но доверять кому-то сейчас... Единственный человек, который на данный момент мог ему помочь, когда-то сам пострадал от интриг Люциуса. И, тем не менее, ради сына он был готов на то, чтобы склонить голову и согласиться на все, что от него потребуют.
Скривившись, Люциус обмакнул перо в чернила и, немного подумав, начал быстро писать. Свернув получившееся немаленьким послание, он запечатал его магией и привязал к лапке уже принесенной Корри почтовой совы.
— Отнесешь это Альбусу Дамблдору в Хогвартс. Лично в руки!
Сова ухнула и тут же упорхнула в раскрытое в ночь окно. Люциус надеялся, что Дамблдор не окажется слишком уж злопамятным и поможет ему в спасении сына.
Откинувшись на спинку кресла, он устало прикрыл глаза. Нужно было бы привести себя в порядок, умыться, снять уже, наконец, тюремную робу и принять более благопристойный вид, но у него не осталось на это сил. Люциус хотел лишь немного посидеть, но сам не заметил как заснул.
Разбудило его уханье недовольной совы, принесшей ответ от Дамблдора. Люциус разворачивал его трясущимися руками, опасаясь получить отказ. Но, к счастью, Альбус все-таки был достаточно гуманен и сердоболен. Хотя и он не преминул получить от их сделки свою выгоду. Люциус внимательно прочел письмо и достал очередной лист. Глянув в окно, он отстраненно заметил, что ночь подходит к концу. Его первая за последний год ночь на свободе. А он еще даже не избавился от тюремных тряпок.
Решив, что ответ Дамблдору может немного подождать — в конце концов, ему тоже нужно было собраться с мыслями, чтобы сообщить необходимую информацию — Люциус вызвал Корри и велел ему приготовить ванну.
Спустя несколько минут он уже с наслаждением опускался в теплую воду, велев домовику сжечь тюремную робу. Однако, несмотря на то, что он был просто счастлив впервые за много месяцев помыться, Люциус ни на минуту не переставал анализировать ситуацию и думать над ответом. Дамблдор просил информацию о том, где Темный Лорд мог спрятать некие артефакты, наподобие пресловутого дневника Тома Риддла. К сожалению, многого Люциус по этому вопросу сообщить не мог. Вымывшись и решив, что распутыванием колтунов на волосах займется позже, он вновь вернулся в кабинет. Написав Дамблдору все, что знал о перемещениях Темного Лорда, он высказал предположение, что Белла, возможно, что-то подобное хранит в своем сейфе в банке Гринготтс. О большем он не слышал.
Отправив очередное письмо, Люциус поднялся в спальню, взглянул на спящую беспокойным, несмотря на выпитые ею зелья, сном супругу, и аккуратно, стараясь не потревожить, лег рядом. Но к нему сон не шел. Ему казалось, что он что-то забыл, и, наконец, он вспомнил о странном недодементоре, ночующем в пристройке.
Люциус быстро спустился вниз и вышел на улицу. Раннее утро уже вступило в свои права. Солнце золотило листву, в кронах деревьев, приветствуя новый день, весело щебетали птицы, но измученному тюрьмой и событиями последних суток Малфою было не до красот природы.
Зайдя в пристройку с палочкой наготове, он прислушался. Внутри стояла тишина. Недодементор обнаружился, кажется, живым. По крайней мере, свернувшись в позу эмбриона, он крупно дрожал. Люциус покачал головой и накинул на существо еще один плед, трансфигурированный из какой-то конской упряжи, висевшей на стене. Что еще с ним делать и как помочь, он не знал.
Убедившись, что дементор вроде бы спит и умирать — по крайней мере в ближайшее время — не собирается, Люциус вернулся в дом и, чтобы не тревожить супругу, лег отдохнуть в одной из гостевых комнат.
Глава 3
Утро наступило для Люциуса ближе к вечеру. Проснувшись, он вновь не сразу понял, где находится, лишь спустя несколько мгновений опознав гостевую спальню в старинном охотничьем домике своих предков. Сам он пользовался им только в ранней юности, когда нужно было уединенное место для интимных свиданий, однако, чувствуя нестабильное поведение Темного Лорда сразу после его возрождения, решил подготовить дом на случай непредвиденных обстоятельств.
И, как оказалось, не прогадал.
Поднявшись, он привел себя в порядок, с отвращением отметив синяки под глазами, пересохшую кожу и едва ли не вампирскую бледность и худобу. А на волосы вообще было страшно смотреть. Вздохнув, он быстро оделся и пошел искать Нарциссу. В спальне ее не оказалось, и Люциус спустился вниз.
Супруга нашлась в гостиной. Она сидела в кресле у камина, неестественно прямая, с застывшим взглядом. Безупречная осанка и надменное выражение лица — плоды жесткого воспитания чистокровных ведьм — не обманули Люциуса. В глазах супруги застыла боль, а скорбные складки у рта свидетельствовали о пережитых испытаниях.
— Дорогая… — тихо окликнул он.
— Что с Драко? — прикрыв глаза и не поворачивая головы, сухим, надтреснутым голосом спросила она.
— Его спрячут. Домой он не вернется.
— Надежно?
— Мне бы хотелось надеяться, что да. — Она молча кивнула в ответ, не интересуясь подробностями. В последнее время так было всегда, и это объяснялось просто: Нарцисса, в отличие от сестры, не владела Окклюменцией, поэтому предпочитала быть в курсе событий, но не знать подробностей.
— Снейп обещал ему помочь. Он мне Непреложный обет дал.
— Значит, знал на что шел, — кивнул Люциус. — Ты не могла бы?.. — Он протянул жене расческу.
— Конечно.
Люциус отлевитировал к ногам жены небольшой пуфик, что стоял около кушетки, и сел на него. Нарцисса тут же ловкими умелыми пальцами принялась разбирать колтуны в его шевелюре, лишь изредка помогая себе магией. Она знала, что эти волосы не любят заклинаний, поэтому за долгие годы совместной жизни научилась за ними ухаживать. Ее такие привычные размеренные, плавные движения успокаивали. Можно было прикрыть глаза и представить, что ничего не изменилось и жизнь течет по прежнему. Что они сейчас сидят в одной из гостиных Малфой-мэнора и ждут возвращения из Хогвартса сына.
Только вот… изменилось все. Судьба внесла свои коррективы, и сыну сейчас было небезопасно находится рядом с Люциусом. Нарциссе, в общем, тоже, хотя он и надеялся, что их убежище не смогут отыскать. И все же домик находился слишком близко к Малфой-мэнору.
Спустя довольно продолжительное время, когда расческа стала проходить сквозь волосы беспрепятственно, Нарцисса отстранилась.
— Корри, — позвал Люциус, поблагодарив перед этим жену, и, когда домовик появился, распорядился насчет ужина, хотя для него это скорее был завтрак.
Нарцисса попыталась отказаться, но Люциус вежливо и непреклонно настоял на своем. Он видел, что супруга надломлена произошедшим в мэноре, но не стал навязываться с утешением. У них сложились устоявшиеся, достаточно дружеские отношения. Нарцисса была превосходной хозяйкой, образцовой чистокровной ведьмой и отличной матерью. И — бесспорно! — красивой женщиной. Но слишком холодной и неприступной. За годы совместной жизни она беспрекословно справлялась со своими обязанностями, не забивая себе и мужу голову ненужной чушью вроде любви и совершенно бесполезных романтических отношений. Люциус уважал ее, но… не любил. Он вообще считал любовь глупостью и красивой сказкой для совращения юных особ независимо от их пола. И хотя всегда питал склонность к ярким и отчаянным представительницам прекрасного пола, но в пору юности не гнушался экспериментами, соблазняя юношей, отношения с которыми привлекали некой вседозволенностью, раскрепощенностью и отсутствием вероятности нежелательной беременности. Однако, женившись, он практически полностью прекратил свои похождения в поисках сладострастных ночей, лишь изредка прибегая к услугам работниц одного тайного специализированного заведения, появляясь там инкогнито, чтобы ни в коем случае не бросить тень на семью и честь супруги. Скорее всего Нарцисса догадывалась об этом, но, как умная жена, никогда его ничем не попрекала.
Поужинав, Люциус занялся делами. Попросил Корри доставить счета, подписаться на «Ежедневный пророк», отыскать артефакт для связи с банком, а также оснастить домик всем необходимым для длительного проживания.
— А что делать с тем существом в пристройке? — выполнив основные поручения, спросил Корри поздно вечером, когда Люциус работал в кабинете, пытаясь придумать, как не потерять оставшееся имущество и настроить финансовые потоки так, чтобы состояние приносило прибыль, а не лежало мертвым грузом в банке.
Нарцисса застыла в кресле напротив, вот уже долгое время гипнотизируя неподвижным взглядом огонь в камине. В начале ее присутствие немного раздражало Люциуса, но постепенно он углубился в работу и практически забыл о ней. К тому же он видел, что ей, несмотря на железную выдержку и отсутствие жалоб, тяжело оставаться одной.
— С каким существом? — внезапно подала голос Нарцисса.
— Эм… это сложно объяснить, — внезапно смутился Люциус. Ведь она всегда знала его как не склонного к альтруизму человека. — Он дементор, вернее, не совсем…
— Как это? — впервые с появления в доме в глазах Нарциссы промелькнули какие-то другие эмоции кроме боли, страха и отчаяния.
Люциус тяжело вздохнул, но, заметив едва прикрытый интерес, решил рассказать супруге историю своих странных отношений с этим существом.
— Ничего не понимаю, так он дементор или нет? — спросила Нарцисса, когда он закончил рассказ.
— Я не знаю. Впервые сталкиваюсь с чем-то подобным.
— Но зачем ты притащил его сюда, если не собирался помогать? — У Люциуса до сих пор не было ответа на это вопрос, и он только безразлично пожал плечами. — Могу я взглянуть на него? Это не опасно?
— Если он по-прежнему без сознания, то вряд ли сможет причинить тебе какой-то вред.
Она кивнула и, поднявшись из кресла, вышла из кабинета.
Люциус остался работать. В данный момент гораздо больше судьбы странного дементора его интересовало сохранение благосостояния семьи, когда сам он находится вне закона и в немилости у Темного Лорда.
— Я распорядилась, чтобы Корри переместил этого несчастного в одну из гостевых спален наверху, — не постучав, с порога заявила Нарцисса. — Все чары указывают на то, что это человек. Но… в каком же он ужасном состоянии! Он просто умирает. Я не знаю, что его держит, но он, в противовес всему, все еще жив. Из известных мне повреждений я обнаружила обезвоживание, обескровливание, трансформацию костей, словно их сломали, и потом они срослись неправильно. Помимо этого все его тело пожирает гангрена. У него повреждено…
— Нарцисса! — резко прервал ее Люциус. — Скажи, зачем ты мне об этом рассказываешь? Хочешь ему помогать и выхаживать — занимайся! Если это безнадежный случай, то зачем мне знать про все его болячки и повреждения?
— Я принесла список! — Она положила на стол лист пергамента, сверху до низу исписанный мелким почерком. — Это необходимые мне зелья и книги, чтобы попытаться бороться за его жизнь. Книги есть в библиотеке Малфой-мэнора, если только наши «гости» не вынесли ее полностью. За ними можно отправить Корри. Зелья же придется приобретать в Лютном. Конечно, надежнее всего было бы попросить об одолжении Снейпа, но пусть он лучше позаботится о Драко.
— Я не собираюсь открывать Северусу наше местонахождение! А твой список… — Люциус устало вздохнул и отложил лист в сторону. — Я не понимаю… ты на самом деле решила заняться лечением этого… недодементора?
Нарцисса прошлась по кабинету туда-сюда и села в кресло около стола.
— Я не знаю… — внезапно заломила она руки. Впервые в ее жесте так отчетливо проявились отчаяние и надлом. — Я… мне надо отвлечься от того, что происходило в последний в год в мэноре. Драко нет. Ты занимаешься делами. А я… мне нужно что-то… Это было ужасно! Я за всю жизнь никогда не испытывала такого унижения, как за этот год. А последние дни вообще были невыносимы. Я даже в собственной спальне не чувствовала себя в безопасности хотя и пользовалась всевозможными запирающими чарами. Любая оплошность оборачивалась наказанием. Но я бы все стерпела, если бы он не трогал Драко. Сыну дорого пришлось расплатиться за твой арест и провал в Министерстве. А это задание… Драко еще совсем мальчишка. Разве может он что-то противопоставить магу уровня Дамблдора? Однако Лорд отчетливо дал понять, что если сын не выполнит его поручения, то умрет. Это… это было невыносимо, видеть, как наш ребенок ломается под тяжестью навалившихся на него обстоятельств и проблем. Мы слишком опекали его. Он не был готов окунуться в грязь войны так рано. А Лорд заставлял его пытать пленников, видя, как нашего мальчика ломает это, и наслаждаясь не физическими мучениями жертв, а его эмоциональной агонией. Я очень надеюсь, что твои действия на сей раз помогут и оградят его от всего этого.
Люциус недовольно передернул плечами, прекрасно поняв завуалированный упрек жены. Загрузив себя работой, он старался не думать о судьбе сына, иначе просто не выдержал бы. И сейчас он понял, что, занявшись этим странным существом, Нарцисса просто-напросто пытается отвлечься от обуревающих ее эмоций и чувств.
— Хорошо, — кивнул он, вновь придвинув к себе пергамент, — я закажу все, что тебе нужно. Тем более, этому существу я как-никак обязан.
— Тогда, надеюсь, ты поможешь мне за ним ухаживать, — поднялась Нарцисса, тут же вновь принимая свой обычный отстраненный вид. — Потому что Корри и под страхом наказания не желает к нему приближаться. Он его просто-напросто боится.
— Мы на это не договаривались! — недовольно скривился Люциус.
— Ты сам сказал, что этот недодементор спас тебя. Ты в долгу перед ним. К тому же… я не знаю пока точно, но чувствую с ним какую-то связь, которая словно вынуждает меня о нем заботиться.
— Странный какой-то дементор, — покачал головой Люциус. — Он от меня подпитывался, словно вкушал любимое лакомство, потом спас меня, хотел поцеловать, но сам свалился без чувств, а теперь ни ты, ни я не можем его бросить на произвол судьбы. Прямо как зов кровных уз какой-то…
— Хм… Может, это кто-то из твоих переродившихся предков? — предположила Нарцисса, подходя к двери. — Но даже если это и не так, то я надеюсь, что ты придешь через час, чтобы помочь мне искупать его и напоить зельями. Пока хотя бы теми, что у нас есть в наличии.
С этими словами Нарцисса вышла за дверь, а Люциус раздраженно откинул перо в сторону. Нет, он понимал, что, притащив это существо в дом, взвалил на себя ответственность за него, но не думал, что за спасение твари с рьяным энтузиазмом возьмется его жена да еще и его самого привлечет в помощь.
Поднявшись, Люциус подошел к окну и внимательно всмотрелся окружающий пейзаж. Совы, которую он ждал с утра, так и не было. Он не знал, остался ли Дамблдор доволен теми сведениями, которые он смог ему сообщить. И хватит ли их, чтобы купить Драко убежище под крылом самого могущественного волшебника этого времени.
Собравшись с мыслями, он вновь сел за стол и занялся бумагами.
Спустя час в комнату осторожно поскребся домовик и сообщил, что Нарцисса ждет его наверху.
В гостевой комнате стоял ужасный запах гниющей плоти. Странно, но в Азкабане Люциус никогда не замечал, чтобы от дементоров как-то по особенному пахло. Нет, естественно, о розах и речи ни шло, но и такого вот «аромата» разложения не было. И от этого дементора тоже, даже когда он пытался его поцеловать, чтобы высосать душу.
Люциус взглянул на постель, где лежал его странный гость, и его чуть не вывернуло. Сейчас без своего плаща, полностью лишенный покровов, тот отдаленно напоминал строением тела человека, но при этом давно мертвого, вытащенного из могилы человека. Инферналы и те выглядели более привлекательно, чем существо перед его глазами.
Его плоть отваливалась едва ли не кусками. Серая, осклизлая масса, бывшая когда-то мышцами, распространяла зловонный запах. Лысый череп, пустые провалы глаз, безгубый зев рта, повисшая лохмотьями кожа, из-под которой непрерывно сочилось что-то зеленовато-желтое, очень напоминающее гной, и какая-то слабо дымящаяся черная жижа. Искореженный скелет… Гость напоминал какого-то жуткого гомункула — последствие неудачных экспериментов одержимого алхимика, картинки которых он когда-то видел в старинных фолиантах. И возле этого полуразложившегося, воняющего, но все еще живого трупа с совершенно непроницаемым лицом суетилась Нарцисса.
— Как ты здесь находишься? — возмутился Люциус. — Здесь же задохнуться можно!
Он быстро открыл окно в надежде, что свежий ветерок с улицы хоть немного развеет повисший удушливым облаком зловонный запах.
— Его нужно обмыть в ванне со специальным зельем, — как ни в чем не бывало сообщила Нарцисса. — Оно временно остановит разложение тканей. Тогда и запах станет меньше. Только нужно это сделать без применения магии.
— Ты что?.. Ты мне предлагаешь нести ЭТО на руках?! — Люциус отступил к двери.
— Ну не мне же его нести. Корри отказался.
— А я, значит…
— А тебе он жизнь спас, — Нарцисса не дала ему договорить, вручив белую простыню. И Люциусу ничего не оставалось кроме как аккуратно поднять гостя и, сдерживая дыхание, отнести на удивление тяжелое тело в ванну. Невыносимо мерзостный запах забивал рот и легкие, съеденная пища настойчиво просилась наружу. Не особо церемонясь, Люциус скинул гостя в воду в ванной и едва успел отскочить к стоявшей под мойкой ночной вазе, чтобы тут же расстаться с содержимым своего желудка.
— Прости, — безо всякого сожаления буркнула Нарцисса, уже во всю занимаясь этим существом.
— Да я раньше умру от отравления этой вонью, чем ты его вылечишь…
Но Нарцисса его не слушала, заботливо обмывая полуразложившееся тело. Не выдержав этого зрелища и запаха, Люциус выскочил в коридор и бросился на улицу. Там он принялся глубоко дышать, но мерзостный запах, кажется, пропитал всю одежду. Впрочем, долго прохлаждаться ему не дали. Спустя несколько минут Нарцисса позвала его.
Нехотя Люциус пошел наверх, отмечая в уме странное поведение жены. Вроде бы в ее словах и действиях была логика, однако она никогда не вела себя столь странно. И он стал подозревать, что психологическая травма оставила куда более глубокий след, чем казалось изначально.
Набрав полные легкие воздуха, он с обреченным видом вошел в гостевую комнату. Но, к его удивлению, после мытья их гость и в самом деле стал вонять намного меньше, почти не ощутимо. Да и простыня, после того, как он сгрузил костлявое тело на кровать, осталась практически чистой — выделение гноя, или что бы это ни было, почти прекратилось.
Устроив все еще бессознательное тело в кровати, Люциус выяснил, что больше жене не нужен, и направился в кабинет.
На улице уже давно была глубокая ночь, и он в очередной раз подумал, что нужно как-то восстанавливать нормальный распорядок дня, как у всех приличных людей, которые днем занимаются своими делами, а ночью спят.
В кабинете, нервно встопорщив перья, по столу расхаживала сова.
Отвязав от ее ноги послание, Люциус быстро вскрыл магическую защиту и прочитал пару строк, выведенных странно знакомым почерком: «Дамблдор мертв. Драко в безопасном месте. Договоренность в силе».
Люциус в шоке опустился в кресло. Смерть Дамблдора могла очень сильно пошатнуть политическую обстановку и стать причиной открытого противостояния. А в почерке записки, несмотря на явную попытку изменить его и очевидную спешку, все же встречались знакомые элементы, присущие почерку Снейпа.
Продолжение здесь
@темы: Фанфики по Гарри Поттеру, ЗФБ, Арка Смерти, Слэш